Герой современной эпохи записал свою историю и передал молодому журналисту в местную радиоредакция. Душевная рана была настолько глубокой, что, вероятно, он хотел, чтобы крик человека, которому на закате жизни «не повезло» влюбиться – этот крик был услышан, точнее прочитан. Прошло 10 лет с тех пор. И вот она, исповедь, записанная на семи запылившихся листах. Удивительно, что история основана на реальных событиях. Представь себе, такое может происходить в жизни. «1965 год. Моя жена скончалась. Для меня это был страшный удар. Не было ни родных, ни близких. Я был потерян. С …
История любви, рассказанная мужчиной
Любители романа Антуана Прево «История Кавалера де Грие и Манон Леско» не забудут историю необычной и трагической любви молодого человека, чья возлюбленная, Манон Леско, постоянно уходила от него, находя утешение в обществе представителей знати любовников,
они осыпали ее золотом и обеспечили роскошную жизнь.
Несмотря на это, юноша не прекращал любить ее. Он простил все. И эта любовь чуть не привела к его гибели.
Спустя три столетия сама судьба повторила этот сюжет, внеся некоторые коррективы. Главные герои были реальными людьми и находились в зрелом возрасте. События разворачивались в отдаленной российской глубинке. Оба романа являются исповедью. Герой современной версии записал свою историю и передал ее молодой журналистке в местную радиоредакцию. Его душа была настолько изранена, что он, вероятно, желал, чтобы крик человека, «неудачно» влюбившегося на склоне лет, был услышан, точнее прочитан. С тех пор прошло 10 лет. И вот она, исповедь, запечатленная на семи запылившихся страницах. Удивительно, что эта история основана на реальных событиях. Представь себе, такое может произойти в жизни.
«1965 год. Моя жена скончалась. Это стало для меня тяжёлым потрясением. У меня не осталось ни родных, ни близких. Я был растерян. Целыми днями не покидал кладбище. Тоска изгоняла меня из дома и одиночество.
Прошел год. Однажды вечером в дверь постучали, я открыл, и на пороге стояла женщина.
Она вошла и сказала: «Я понимаю вашу боль и трудности и хочу поддержать вас.
Я работаю санитаркой. Мне 47 лет (это была моя первая небольшая неправда). Я клянусь быть вашим верным другом и помощником».
— Я уже не молод. Однако, если вы действительно стремитесь стать бескорыстным другом и сумеете меня понять, дав обещание после моей кончины выполнить мою единственную просьбу – похоронить меня рядом с моей женой, – все, что у меня есть, включая квартиру, перейдет в вашу собственность, – ответил я тогда.
— Обещаю не обмануть вас, — пообещала гостья.
В апреле 1966 года ко мне приехала жить Тамара, которую так звали, и уже через неделю мы обратились в ЗАГС с заявлением о заключении брака.
Произошло неожиданное событие. Появился какой-то мужчина, крепко
подвыпивший, и заявил, указав на Тамару:
— Я настаиваю на немедленной депортации этой гражданки. Она состоит со мной в браке уже шесть лет…
Он покинул помещение, заявив о намерении сначала причинить вред ей, а затем и мне.
— Кто этот мужчина?
— Мой муж, — ответила мне Тамара. – Он меня обманывал. Помимо этого, он жил на мои деньги. После моего переезда он начал меня преследовать. Я испытываю страх. Он провел пять лет в заключении за хулиганство. Я не желаю иметь с ним совместное проживание.
Мы зарегистрировались,
но наши отношения нельзя было назвать даже дружескими. Виной тому была ее молчаливость и замкнутость. Тамара не стремилась к общению со мной. А когда общение было необходимо, она вела себя отстраненно и неохотно.
Ещё не успело пройти года, как Тамара неожиданно заявила: «Я приобрела квартиру и ухожу от тебя». Я пытался выяснить причину её решения, но получал лишь молчание.
Что ж, я давал обещание не стоять у нее на дороге.
Тамара, сдерживая слезы, молча собирала свои вещи. Он спросил: «Тебе помочь?»
— Помоги…
У нее не было много вещей – чемодан оказался легким, но душе было тяжело.
Боже мой, что же произошло? Зачем вообще требовалась регистрация?
Я не мог найти себе успокоения. Через неделю пришло письмо, в котором Тамара объяснила причину своего ухода и рассказала о тех испытаниях, что ей довелось пережить. Я отчетливо помню, как в душе все перевернулось, а сердце сжалось от сочувствия. Спустя некоторое время я решил навестить ее, чтобы узнать, как она живет. Оказалось, что Тамара
в больнице. Стал посещать ее. Когда ее выписали, я спросил:
— Куда, пойдешь? Ко мне или на квартиру?
— К тебе, — произнесла она, — Больше мне не нужно ничего.
Признаюсь, на душе было спокойно, потому что в доме был человек, которому требовалась помощь. Я заботился обо всем, что касалось ее здоровья. Почти два года, как Тамара начала ходить, я возил ее в обширные Сабуровские сады, где с весны и до поздней осени она наслаждалась отборными плодами и ягодами. Она увлеклась ловлей карасей на удочку. Все это оказывало настолько благоприятное повлияло на здоровье
Она быстро восстановилась и приобрела загар. Однако оставалась замкнутой.
Через год, воспользовавшись моим трудоустройством, она ушла, не попрощавшись.
Почему? Куда?
Однако через неделю она вновь появилась. А спустя два года её состояние здоровья резко ухудшилось.
В одной рубашке, без головного убора, в глухую зимнюю ночь я поспешил вызвать бригаду скорой помощи. На руках вынес пострадавшего в машину. Врач-хирург констатировал: «Вовремя».
Как только привезли в больницу, Тамаре была оказана медицинская помощь посредством хирургического вмешательства.
И снова, как и в первый раз, она вернулась из больницы ко мне. На мои просьбы не замыкаться в себе, она хранила молчание. У меня на душе становилось тяжело, тоскливо. Это молчание казалось необъяснимым. Сабуровские сады и рыбалка способствовали восстановлению здоровья, и Тамара вышла на работу.
Создавалось впечатление, что я оказываю ей поддержку во всем и готов был пойти на любые уступки.
Но молчание…
О чем думает человек? Какие действия он планирует? Это оставалось неясным. В комнате находился человек, однако комната была пуста. В душе царила пустота. Я был полон размышлений и догадок.
Вернувшись однажды с кладбища, я взяла ключ от квартиры, который протянул мне сосед. Войдя внутрь, я обнаружила комнату безлюдной. Непонятно, как это произошло, ведь она провожала меня. Подала цветы…
и, использовав эти 3-3,5 часа, погрузила заранее подготовленные вещи в такси, взяла документы, сберкнижку на свое имя, на которую я положила все имеющиеся деньги. Помню, он говорил: «Наберу тысячу – куплю тебе, Тамара, все, что пожелаешь, кроме того, что сейчас покупаю». Но она забрала даже деньги, предназначенные на питание, все до последней копейки, и исчезла… Я был ограблен как в моральном, так и в финансовом плане. Кем? Человеком, которому я доверял. Но…
Нам было предначертано встретиться. Тамара извинилась за свой поступок, выразила сожаление о пережитых волнениях и попросила о помощи в перевозке вещей, пообещав, что подобное больше не повторится. Она говорила неправду.
1976 год. Я столкнулся с неприятностью – у меня катаракта правого глаза.
Предстояла хирургическое вмешательство. Настал назначенный день – Тамара проводила меня в больницу.
Вернувшись домой, она собрала вещи и, оставив меня без поддержки, ушла. Она не учла мою ситуацию и подала заявление о разводе. Когда я вернулся из больницы,
вместо встречи с Тамарой меня ждал у соседа ключ
от квартиры…
Пустая и холодная комната, ощущение одиночества… И вдруг – судебный вызов.
Честно говоря, я не представлял, как справлюсь с этим. Но вокруг есть люди с добрым сердцем.
К мне обратилась одинокая пожилая женщина и сказала: «Мы мало знакомы. Мне не требуется квартира. Я желаю, чтобы наше одиночество переросло в настоящую дружбу. Проводить жизнь, поддерживая друг друга до конца наших дней». Вопрос был разрешен.
Но как только Тамара узнала о нашем заявлении в ЗАГС, она написала мне письмо, в котором жаловалась на бессонные ночи и страдания, вызванные её поспешным поступком. За три дня до регистрации она вечером явилась к этой женщине (имя которой я не буду называть) и потребовала: «Уходи отсюда!» Я
здесь хозяйка! Я прожила здесь более десяти лет!» Женщина растерялась и ушла. Тома снова взяла слово. И, как ни странно, ей поверили. Они снова зарегистрировались…
Мне пришлось дорого заплатить за союз с женщиной, которая была на 17 лет младше меня. Она оставалась неизменной. Однажды я услышал от нее: «Я так рада квартирам! Куда пойду – сразу и найду…» С горечью в сердце я ответил: «Лучше бы ты не искала их, а постаралась быть хорошей хозяйкой той квартиры, которая у тебя уже есть. Чего тебе еще не хватает?» В ответ – молчание.
Именно поэтому, когда случается беда, она редко приходит в одиночку. Врач не смог своевременно диагностировать отслоение сетчатки в правом глазу, и я потерял зрение. Судя по всему, ей не хотелось оставаться с немощным стариком. Да тут
еще грипп свалил меня с ног. Температура, давление…
Тамара пригласила трех женщин, которых я не знал, и они начали собирать вещи. Я был не в состоянии встать с постели, так как боль пронизывала все мое тело и душу. Мое сердце не справилось с нагрузкой. Это был первый за 22 года приступ. Меня доставили в больницу.
Тамара больше не вернется. Как теперь можно смотреть
мне в глаза после всего случившегося? А суд разведет, как и прежде, без предварительного расследования».
В этой истории последовал новый поворот. Незадолго до наступления 1988 года в комнате журналистки зазвонил телефон. Человек, написавший письмо, восторженно поздравил её с наступающим
праздником и передал трубку женщине. «Здравствуйте. Я — Томочка. Я
вернулась».
Тамара появилась вновь. Неужели для того, чтобы уйти?